Сто сталинских соколов в боях за Родину

Герой Советского Союза
гвардии капитан
Мирович А. И.

Разведка войск противника в сложных метеоусловиях

Осенью 1943 г. войсками 1-го Украинского фронта был освобожден г. Киев, стремительным продвижением кавалерийских частей с ходу взят г. Житомир. Но под давлением немецких танковых соединений наши войска по приказу Ставки Главного Командования временно оставили Житомир.

Декабрь1943 г. Сплошная облачность, туманы и частые снегопады сделали невозможными действия авиации 1-го Украинского Фронта. По донесениям наших партизан и наземной разведки стало очевидно, что немцы подтягивают силы, чтобы дать реванш за Киев.

Из штаба нашего авиационного полка дальних разведчиков резерва Главного Командования (ОДРАП РГК) пришла шифровка: "Не считаясь с трудностями, выполнить разведку железных и шоссейных дорог по маршруту Коростень, Новоград-Волынск, Шепетовка, Бердичев, Житомир, Коростышев". Метеостанция сообщала: "облачность 150-100 м, снегопады, местами туманы, видимость менее 1 км, в облаках - обледенение".

Ветер был слабый и я со штурманом эскадрильи Героем Советского Союза гв. капитаном Степиным на самолете Пе-3 бис, не выруливая на старт, взлетел со стоянки и лег на курс.

Днепр пересекли севернее Киева.

Подходя к линии фронта в районе станции Коростень, мы убедились в правильности метеоданных: видимость - 200-300 м, высота облачности 50-100 м. Спустя 3 минуты после старта, мы уже начали пробивать туман.

На высоте 250 м вышли на верхнюю кромку нижнего слоя облаков и пошли по коридору, образованному верхним и нижним слоями облачности.

Через 1,5-2 минуты полета мы шли в сплошных облаках по прежнему курсу, так как верхний и нижний слои сошлись. По расчету времени линия фронта была пройдена, и я начал пробиваться вниз. На высоте 70 м по прибору начала просматриваться земля, и мы заметили траншеи и окопы на заснеженной земле.

Во время снижения я уклонился немного вправо, а так как линия фронта от станции Коростень уходила на северо-запад, то линия нашего пути почти совпадала с ней. Обратно уходить в облака не было ни расчета, ни особого желания. Прижавшись вплотную к земле, почти над головами не успевших что-либо предпринять немцев, мы на большой скорости прошли опасную зону. В условиях очень ограниченной видимости наше основное внимание было обращено на то, чтобы избежать столкновения с препятствиями на земле, неожиданно выраставшими перед нами.

Встречи с истребителями противника мы не ожидали, да и в такую погоду она была мало вероятной, поэтому штурман Степин все свое внимание уделял ориентировке и наблюдению за местностью.

Вдруг штурман Степин, ударив меня по плечу, указал рукой направо. Я увидел впереди справа колонну до батальона немецкой пехоты, растянувшуюся по дороге. Так как на высоте 2-3 м довернуть вправо было невозможно, я отошел от земли на 20-30 с доворотом и с небльшим снижением открыл огонь из крупнокалиберных пулеметов и пушки, которыми был вооружен самолет Пе-3 бис. Наше неожиданное появление в такую погоду в тылу врага и сильный огонь сразу огорошили немцев, а многих из них навсегда лишили возможности бояться опасности.

Продолжая полет по направлению к городу Новоград-Волынск, мы встретили колонну кавалерии и до 20 автомашин с солдатами, которым я уделил должное внимание, отпустив им изрядную долю свинца.

В Новоград-Волынске немцы в такую погоду не ждали опасности с воздуха и мы безнаказанно прошли над железнодорожным узлом и городом на высоте 30-50 м, обнаружив при этом скопления живой силы и техники противника.

Пройдя город Новоград-Волынск, мы уже не надеялись на беспечность немцев, и прежде, чем выйти на Шепетовку, сделали порядочный крюк, чтобы ввести в заблуждение посты ВНОС противника.

К станции Шепетовка мы подошли, как нам казалось, с наиболее правильного направления - с юго-запада.

Большая загруженность железнодорожного узла Шепетовка эшелонами, платформами и различным военным имуществом заставила меня открыть огонь, чтобы подавить ЗА, которая, к нашему счастью, поздновато открыла свой мощный огонь.

От станции Шепетовка пошли на юго-восток. Пройдя некоторое время над лесами, мы развернулись на Житомир.

Хорошо зная этот район, мы даже в условиях видимости не более 200 м, точно вышли на Житомир. Этот пункт внезапно явился перед нами и, выжимая из машины все, что она могла дать, мы прошли южнее станции через центр города и вышли прямо на середину аэродрома, на котором стояло около 15 самолетов Ю-52.

Мое желание развернуться и открыть огонь по самолетам так и осталось желанием, так как правый мотор уже некоторое время давал перебои, а из-за плохой видимости точно нельзя было бы и зайти. В это время штурман обратил мое внимание на шоссейную дорогу, идущую из г. Житомир через Коростышев на Киев. На этой дороге было большое скопление танков и автомашин с войсками.

Мы пошли в сторону от дороги, временами пересекая ее для лучшего просмотра. Штурман отмечал на карте все данные о противнике. Когда мы подходили особенно близко к дороге, немцы открывали огонь из пулеметов и даже из танков. Это иногда заставляло нас итти ниже кустов, в результате чего мы привезли несколько пробоин в консолях самолета.

Ведя наблюдение за дорогой, мы не заметили, как подошли к линии фронта. Я развернулся на лес на бреющем полете и перешел линию фронта.

Через 2 ч. 50 м. после взлета мы благополучно приземлились на аэродроме Прилуки, выполнив задание.